Владивосток, ИА Приморье24. Этот разговор состоялся не вчера. И даже не позавчера. Но, поскольку беседа Натальи Барановой с не нуждающимся в представлении Леонидом Штительманом так и не была оопубликована ни в одном СМИ, ИА П24 взяло на себя миссию сохранить это интервью для рок-истории Приморья.

«Туманный стон» - любимая группа моей юности. Да и зрелости, чего уж. Больше 20 лет назад мы с Любой, Линой и Мариной бывали у «туманников» на репетициях, ездили вместе с ними на фестивали в Большой Камень и Лесозаводск, ходили в кино. Потом Люба вышла замуж за Митю, а в 1998 году группа отправилась за славой сначала в Лондон, а далее в европейскую часть России. Но что-то не сложилось, не срослось, искренность и лиричность Митиных песен собирала залы, но не стадионы. Новые песни появлялись в количестве, недостаточном для прокорма публики. Дальше вы знаете – уход поэта и музыканта из жизни тем печальнее, чем больше знаешь об усилиях, которые приложили его друзья, чтобы помочь, приподнять, поддержать. Мити не стало 1 августа 2010 года - аккурат в канун дня рождения Лёни. В этом году 31 мая Мите исполнилось условных 46. Группа отметила это памятным концертом.

Лео, оставшийся без друга и брата, теперь рубится на сцене за двоих. Хотя и у него заряд не вечный – давние ценители «туманников» это понимают и ходят на концерты, стараясь не пропускать. Потому что это – феномен, плохо поддающийся объяснению и воспроизводству. Например, пересказывать анекдоты «от Штительмана» - занятие безнадежное для любого, кроме самого Штительмана. Матюги из его уст вылетают так органично, что и любитель Вивальди не чувствует себя оскорбленным. Я знаю - я тот самый любитель. Я умиляюсь каждый раз, когда Лео исполняет свой фирменный «девчачий» почти балетный танец – он и на сцену выходит, частенько нацепив балетную пачку. Однажды я не могла пойти на концерт из-за гриппа, но отлично помню полуночную смску: «Леня в пачке». Кроме того, Леня бывает с роскошным ирокезом, в блестящих трико и художественно продырявленной футболке, в кислотной жилетке и стрекозиных очках, сусанинской дублёнке и гангстерском плаще. Высокая мода вызывает высокие чувства! Не знаю, как вам, а мне по душе формула, предложенная известным писателем (не будем называть фамилию): любовь – это восторг и умиление при виде другого существа. Вы ведь тоже все это чувствуете?

Интервью как классический «вопрос-ответ» давно кажется мне неоправданно многословным жанром. Поэтому то, что получилось в итоге разговора с Лео, правильнее классифицировать как монолог на заданные темы. Если вы вообще испытываете нужду классифицировать. Наш герой – нет.

Об ирокезе

- На ирокез мой у людей обычно две полярных реакции – или нравится, или возмущает. Очень позитивно реагирует молодежь и старики, от которых вроде бы не ожидаешь одобрения. А вот люди моего возраста или чуть постарше-помладше осуждают, смотрят с сожалением. 

О работе

- Бизнесов у меня нет, я спокойно работаю наемным работником, в должности менеджера среднего звена. Есть участок, за который я ответственный. Я ничего не продаю, занимаюсь логистикой, обеспечиваю логистическим движением большой мебельный магазин, который везет мебель из Италии. Образование, которое я получил, пригождается – вся переписка и общение на английском. Люди в зале продают, оформляют заказ, а я доношу каждую букву заказа до фабрики, и когда оно все изготавливается, грузится в контейнер, я здесь его растаможиваю… Раньше везли через Москву, а во Владивосток – по железной дороге. Мы этот путь отмели, и теперь вся мебель из Венеции доставляется сюда контейнерами по морю. Логистика это называется. Лучше, чем маркетинг! Ну а вторая работа – у меня была программа «На сон грядущий» на радио VBC, где я ставил с 23:00 музыку дальневосточных групп, по четвергам, а по вторникам - всякий нескучный мировой рок. Жаль, что проект закрыли.

Об итальянской мебели

- У меня дома итальянской мебели полно! Пользуюсь служебным положением. Купил нам с Галей шкаф во всю стену и Саре мебель в детскую, чтоб росла и занималась. Кровать, на которой мы спим, тоже итальянская. Блин, да у меня этой мебели итальянской, получается больше, чем любой другой! Как говорил Жванецкий – «что охраняешь, то и имеешь», ха-ха-ха! А председатель нашего ТСЖ, когда пришла смотреть, как нас затопили, сказала: богатенько вы тут живёте…

Об анекдотах

- Одна тетка говорит другой:

- Я пить бросаю! 

- То есть?..- Да вчера так зябко было, домой пришла, закуталась в одеяло, взяла книгу почитать, дернула чекушку коньяку… Что дальше было – не помню- Ну и что переживать-то?

- Да как сказать… Меня потом в этом одеяле видели и в одном ресторане, и в другом…

Анекдоты я никогда не беру из Интернета. Все это старинные или новые устные истории, как говорится, из уст в уста. Все их я слышал от живых людей. Бывали и со мной анекдотические случаи. Как то однажды я связался с одной темпераментной барышней. Она была дюже ревнивая и постоянно строила меня, как я должен себя вести. Раз пошли мы с ней в кино на поздний сеанс, а возвращались в машине едучи, и, видимо, так она пошевелила своими бёдрами, что телефон в заднем кармане её брюк автоматически начал звонить – мне! И вот она возмущается: «Кто это тебе звонит посреди ночи?!» А я беру телефон, вижу ее номер и отвечаю: «Дорогая, это твоя жопа мне звонит!»

О творческих опытах

- Виталик Слабинский позвонил мне и сказал: «Я записываю песню в «ХХI веке» у Шамова. Хочу тебя позвать, на куплетах мне подпеть. Согласен или нет?» Я говорю: присылай на адрес электронный, что петь и какие мне слова надо учить, а там поговорим. Ну, он по-честному отнесся, прислал черновые записи, слова написал… Пришел я в студию и напел, как они просили. Но потом, видимо, музыкальные продукторы при мастеринге приняли решение, что из всех припевов надо меня убрать, оставить только в последнем и в предпоследнем. 

О старых и новых песнях

- Когда все это начиналось, весь этот владивостокский рок, - каждый концерт был событием, и музыканты каждый раз готовили что-нибудь новенькое. Ну, было так принято. И репетиции были такие: «Что играем? Это? Нее, это мы играли на прошлом концерте, давайте что-нибудь новое сочиним…» Сейчас такого нет. И пожелание большинства людей, которые наблюдают за творчеством «Туманного стона» достаточно давно, оно мне понятно: может, хватит лабать старое? Мы работаем над новыми песнями. Они у нас есть, но новый басист пока их не знает, а мы не можем ему показать, как делали их с Вовкой. Записи-то нет. Ну как делали… Сыграли два-три раза. Сочинили мы «Фуникулер», «КВН», песню про Сапожника, песню про Шульца и «Корпоратив»… Еще никому не набили оскомину Митины песни «Рок-дорога», «Ё-ё», «Светланка» - насчет последней, кстати, нет ясности, кто текст написал: Митя говорил, что это я придумал, но успел забыть, а он нашел и поэтически обработал. Есть новые версии «Совенка», «Зорро и Буратино», «Ты хотела». Есть куча Митиной поэзии, которая тоже просится на музыку, Петя отдал мне его рукописи. Сейчас у группы очень сильный музыкальный состав, и каждый понимает, чем он занимается в этой субстанции под названием «Туманный стон». Надо просто собрать всё это в некий вектор – и будет очень хороший музыкальный результат. 

О ярлыках

- Нам говорят: «Вы – панки». Видимо, это нужно для людей, чтобы проще было понимать, кто мы. С ярлыками проще. Я обычно соглашаюсь: панки? Да, пожалуйста! Митя был категорически против. Он всегда говорил: «Я – лирик, я не хочу быть панком». Все песни у нас – о любви и о жизни. Менять концепцию мы не собираемся. И Некрасов, и Митя говорили: главное – чтобы в прикол было. Если не в прикол – не надо. 

О молодых группах

- Мне всегда интересно – что там у молодняка. Я с удовольствием хожу, смотрю, тем более, что у Ромы Злобина, который сидит в Доме радио, есть там студия, и молодые группы постоянно репетируют. Но Рома, который имеет возможность наблюдать их чаще, говорит, что в основном они репетируют песни Ивана Панфилова и «Металлики». По мотивам этого мы набросали пару строк будущей песни: «Я играю кавера, и работы дохера, телка варит мне обед – то солянку, то омлет».

Об аполитичности

- Я вообще не гружусь политикой, может, Митя мне в этом помогает по-братски, он тоже никогда не грузился этим. Да, мы живем в век информации, информационном обществе... Вчера вот с братом Иосифом разговаривали. Он считает, что Интернет полезный, но информации слишком много, и надо уметь ей пользоваться. А я сказал, что Интернет – это помойка, и надо ставить мощные фильтры, чтоб не воняло. У нас дома есть книжки, а телевизора и газет нету. Мой начальник на работе тоже вспоминает слово «газета», только когда надо почистить рыбу. Но на работе у нас есть что-то вроде политинформации – когда босс вслух читает новости из сети. К власти я никак не отношусь. Никак я не отношусь и к оппозиции – уж точно не сочувствую. За всем этим я вижу одни лишь политтехнологии, и тратить свое время на серьезное разбирательство, кто за кого, не собираюсь. Нам-то что: захлебываться в этом или кидать им в обратку? Это не моя ситуация. 

О культурных событиях во Владивостоке

- Все события заслуживают внимания! Но экономический механизм всегда предполагает: чтобы провести хорошее мероприятие, нужно потратить деньги. Денег ни у кого нет, однако, затевая мероприятия, организаторы, как правило, еще и мечтают извлечь выгоду. В итоге они не скупятся на рекламу и дешевую выпивку, тратятся на аренду и оборудование площадки – и все. Я, например, езжу на байкерские фестивали, чтобы после всего этого ужаса сделать людям нормальную дискотеку. Почему кому-то из организаторов пришло в голову, что байкеры должны слушать исключительно хеви-метал? А там ведь и просто живые люди: приходят местные, которым интересно посмотреть на байкеров, приехавшие отдыхающие, для которых это всё как снег на голову. Бывают иностранцы, которые съезжаются со всей Земли… Я сам еду отдохнуть и повеселиться. Тут работает вечный принцип: если сделано качественно, с душой – люди всегда это оценят. 

О свадьбе

- Галя у нас теперь тоже Штительман. Мы поженились 18 августа. До этого в гражданском браке жили 15 лет. На самом деле свадьба была затеяна ради Сары, потому что, согласись, не каждый ребенок видит свадьбу своих родителей. Так бы мы тихо-мирно расписались, а тут – свадьба, все дела, друзья, как обычно, откликнулись – получилось весело, интересно. Сара была в восторге, и мы сразу после ЗАГСа поехали в Валентин, на море, и вялились там на пляже десять дней. Очень здорово время провели.

О воспитании

- Я чувствую, что я что-то упускаю или упустил, потому что такого взаимопонимания, как мне хотелось бы, у меня с дочкой нет. Как любой ребенок, она манипулирует родителями: в основном, доброй мамой. А папа вроде бы как злой, потому что орет, но бывает и добрым, когда приносит подарки или передает приветы по радио. Я замечаю, что Сара характером больше в бабушек – в мою или в Галочкину маму. Недавно у ребенка было событие – в третьем классе она получила первую двойку, по математике, аккурат в конце четверти. Я, как в кино, увидел рыдающую Сару на руках у мамы – она требовала ее пожалеть. А мы вместо того, чтобы пожалеть или заорать и затопать ногами, стали ржать. Оказалось, она еще в школе была понуренная, а на вопросы «что случилось?» отвечала: «Двойку схлопотала, меня предки уроют». Опять не оправдали её ожиданий.

О ровесниках- Получается, что в последние годы подплывают люди, с которыми я не общался больше 20 лет. И сейчас вот опять сформировалась такая компашка ровесничков, которые угорают от всего происходящего, но с уклоном в здоровый образ жизни. Все ходят в сауны, закаляются, обливаются водой, йогой занимаются. Очень много хороших и добрых людей, с которыми взаимная симпатия. Чувство взаимности – оно самое правильное. Адекватность и взаимность – это вертикаль и горизонталь правильных жизненных координат.