Режиссер: Ридли Скотт

В ролях: Нуми Рапас, Майкл Фассбендер

Сюжет: В поисках сакрального знания группа ученых отправляется в самые темные и неизведанные чертоги вселенной. Именно там, в отдаленных мирах, находясь на пределе своих умственных и физических возможностей, им предстоит вступить в безжалостную схватку за будущее всего человечества.

То ли приквел, то ли самостоятельная история (а Ридли Скотту хочется и того, и другого), "Прометей" - долгожданное воссоединение с каноном "Чужого", который со временем превратился в постмодернистский сериал с неизбежным развитием вселенной ксеноморфов. Не привыкшему создавать исчерпывающие экранные образы британцу захотелось снова увидеть пред собою лейтенанта Рипли. Нуми Рапас, воплотившая новую бой-бабу, также имеет должность ради галочки, не обладает выразительным характером, а полноценно раскрываться начинает, когда в дело вступает инстинкт выживания.

Под стать ей собрана и почти вся остальная команда, цель которой - подавать совсем не обязательные реплики и в нужное время отдать концы. Однако Скотту, как приложившему руку к изменению масскульта, хочется большего, чтобы придать метанию своих одномерных фигурок чуточку осмысленности.

По "Прометею" ощутимо заметно, как из малой формы спешно сделали большую, перекроив историю о появлении на свет ксеноморфа в сторону глобальной философии о зарождении человеческой цивилизации. Скотт откалывает от сюжетного камня кусок за куском (из-за чего сценарий просто перестает существовать, свернувшись до размера небольшой фабулы), дабы нарастить мускулы на голый каркас якобы новой истории.

Поиск богов в дальних затерянных уголках космоса, в целом Скотту простителен (учитывая возраст режиссера), но при этом и удивителен, поскольку сэр Ридли никогда не покушался на раскрытие публике глубин мироздания. А поскольку интеллектуальная фантастика по-прежнему пребывает в бозе, изыскания британца уместнее сравнить с осмыслением пространства Стэнли Кубрика. Последний, как известно, не предлагал аксиом, а развертывал перед зрителем целые теоремы, доказать которые не представлялось возможным, как в 1968 году, так и сейчас. Для него человек во многом представал ребенком, для которого полноценно раскрыть, а соответственно и вписать в пантеон, фигуру отца (то есть породившего его) не удавалось по причине собственной незрелости, возраста, когда постигать окружающий мир приходится посредством тактильных ощущений, недоуменно агукая после каждого нового открытия.

У Скотта человечество повзрослело настолько, что осознало, отца рядом давно нет, а его место занял всемогущий отчим, убить которого пыталась целая философская армия в XIX веке, а также разрушающий былые каноны век XX-й. Родителей не выбирают. Этот тезис лучше всего поймут дети когда-то брошенных детей. У Скотта – это андроид Дэвид, чья программа вот-вот выйдет из строя, чтобы уступить место подобию собственного сознания, а вследствие этого - бунту против отцов. Но главный ответ "Прометея" все же заключается в неразумности и непостижимости нашей жизни, а также тщетных поисков истины. Скотт здесь практически как Джойс или Эллиотт хоронит одного Бога для того, чтобы оживить сотворенных им детей – сюжет, сохранившийся в исходных кодах египетских и греческих мифов. Но будут ли счастливы потомки?

Вот вроде и медленно удаляется от давно опустевшей колыбели человек, так и не найдя ответов на свои вопросы. Вот вроде снова пускается он на поиски. Вот вроде и открылась страшная тайна о мироздании, да только вылез из колыбели зверь безобразный, и все рассеялось, как дым. Папа, папа, мне просто приснился кошмар. Прошу останься, не покидай меня неразумного, пока я снова не засну крепким сном. В нем больше не будет чудовищ, поскольку ты теперь надежно защищаешь меня.