Три года адвокатесса «кормила» свою клиентку, влюблённую в гражданина Узбекистана, обещаниями и письмами за подписью начальников ФСБ. Следственное управление СК РФ по Приморскому краю завершило расследование уголовного дела, возбуждённого в отношении адвоката адвокатской палаты Приморского края, обвиняемой в мошенничестве в крупном размере.

«Чтобы вернуть своего любимого из Узбекистана, женщина заплатила 2,5 миллиона рублей».

«Адвокат предложила одному из своих коллег спалить машину несговорчивой клиентки или закопать её в лесу».

«В квартире обвиняемой изъяли "письма" из УФСБ РФ по Приморскому краю и Совета национальной безопасности Узбекистана, которые она изготавливала на своём компьютере».

О том, как совместно с чекистами было раскрыто это преступление, корреспонденту «В» рассказал начальник следственного отдела по Советскому району Владивостока майор юстиции Константин Москвин, сообщает РИА VladNews.

За место под солнцем – 500 тысяч

Эта история началась с… любви. Точнее, со знакомства двух его фигурантов – Лактионовой Людмилы (потерпевшей) и Нодира Мержоева*, гражданина Узбекистана. Они встретились восемь лет назад на чемпионате по боям без правил, проходившем во Владивостокском цирке. У Людмилы и Нодира оказались билеты на соседние места. Они разговорились, нашли общие темы для беседы, потом стали встречаться. И хотя симпатичный крепкий парень был на 18 лет моложе Людмилы, большая разница в возрасте не остановила 44-летнюю предпринимательницу. Лактионова уже много лет жила одна, поэтому, не раздумывая долго, предложила любовнику переехать к ней. А потом даже решили узаконить свои отношения в загсе.

Конечно, Лактионова не могла тогда предположить, какими проблемами обернётся для неё это знакомство. Иначе не стала бы связывать с Нодиром своё будущее и регистрировать его в своей квартире. Но, что сделано, то сделано. В мае 2015 года Мержоев оформил разрешение от Федеральной миграционной службы на временное проживание на территории РФ. И всё у будущих молодожёнов складывалось удачно. Если бы не телефонный звонок на мобильный Нодира – как раз за неделю до получения разрешительного документа…

Из протокола допроса Лактионовой Л.Н. от 12 марта 2020 года:

«Неизвестный мужчина позвонил с неизвестного номера около 11 часов дня. Звонок был с территории России. Мы с Нодиром были дома. Я попросила Мержоева переключить телефон на громкий режим, а сама включила недавно приобретённый диктофон. Почему я это сделала? Я видела, как Нодир поменялся в лице, этот разговор его сильно обеспокоил. Мужчина не назвал себя, но дал понять, что представляет интересы ФСБ. Он сказал: чтобы Мержоеву беспрепятственно находиться на территории РФ, необходимо заплатить установленную разовую таксу в размере 500 тысяч рублей. Деньги надо перечислить на счёт в банке по номеру телефона, с которого он звонил. Незнакомец дал срок подумать до ближайшего понедельника. В случае отказа мужчина обещал обеспечить выдворение Мержоева за пределы России, как террориста. После звонка мы обсудили с Нодиром ситуацию и решили, что не станем ни перезванивать, ни платить. Во-первых, у нас не было такой суммы. Во-вторых, звонивший человек вряд ли перейдёт от угроз к делу, так как разрешение на пребывание на территории России Нодир оформлял на законном основании».

Через неделю после этого звонка Мержоев получил разрешение на временное пребывание на территории РФ сроком на три года. А ещё через пять месяцев из краевой миграционной службы на домашний адрес Лактионовой пришло письмо, в котором сообщалось, что гражданину Узбекистана Нодиру Ибрахимовичу Мержоеву аннулировано разрешение на временное проживание в РФ и предписано самостоятельно покинуть территорию России в двухнедельный срок. Основание аннулирования – ходатайство УФСБ России по Приморскому краю за подписью высокого начальника.

Полагала, что деньги вернут

Попытки Лактионовой и Мержоева обжаловать решение миграционной службы сначала в Первореченском районном суде, затем в суде города Артёма и апелляционной инстанции ситуацию не изменили. В декабре 2015 года Нодар был задержан сотрудниками УФСБ и после недельного пребывания в центре содержания иностранных граждан в Артёме депортирован из РФ без объяснения причины. Въезд на территорию Россию ему закрыли на три года.

Между тем Лактионова не оставляла надежду вернуть любимого во Владивосток. Её давний знакомый Владимир Шубин, проживающий в Москве и, как он утверждал, имеющий своих людей даже в Кремле, пообещал Людмиле помочь за гонорар в 500 тысяч рублей. По его словам, «деньги пойдут на презенты нужным человечкам». В мае 2016 года Шубин получил требуемую сумму от родственника Лактионовой, а через месяц заявил, что в столице вопрос с отменой решения миграционной службы не закрыть. Он посоветовал женщине опытного адвоката во Владивостоке – Елену Антоновну Кораблеву. При этом отказался вернуть гонорар, сказав, что полмиллиона входят в общую сумму решения её вопроса. После чего сменил номер телефона и вообще исчез с горизонта.

На встрече Лактионовой с Кораблевой адвокатесса внимательно выслушала Людмилу, уверила, что проблема её решаема, но для отмены решения УФМС нужны время и деньги.

«Сколько?» – спросила Лактионова.

Кораблева отмолчалась. Сумму в три миллона рублей, необходимую, по её словам, для возвращения Нодира, она обозначила на второй встрече в офисе её адвокатской конторы. Лактионова посчитала, что сумма чрезмерно большая, поэтому адвокат уменьшила гонорар на 500 тысяч.

Договаривающиеся стороны решили, что деньги Людмила будет отдавать частями. В свою очередь, Кораблева пообещала составить с клиенткой два договора: один на оказание юридических услуг с формальной суммой, второй – на полную сумму. Но ни один из договоров так и не был составлен.

Из протокола допроса Лактионовой Л.Н. от 12 марта 2020 года:

«На мой вопрос, почему такая большая сумма, Кораблева Е.А. ответила, что у неё есть знакомый в правоохранительных органах, который за денежное вознаграждение решит мой вопрос. При этом Кораблева не говорила, где и кем он работает, какую сумму ему передадут и сколько она возьмёт себе за услуги. В дальнейшем я не заостряла внимание на заключении договоров и получении расписок за переданные денежные средства, полагая, что всё будет по закону, так как обратилась в официальную контору адвокатов, к лицу, имеющему статус адвоката. Кроме того, исходя из разговоров с Кораблевой Е.А. и Шубиным В.И., я поняла, что если не получится возвратить Мержоева на территорию России, то денежные средства мне вернут в полном объёме».

Дело трудное, надо подождать

Первую часть из оговоренной суммы – 1,5 миллиона рублей – Лактионова передала адвокату в конце октября 2016 года. Деньги Людмила взяла из своих накоплений. Передача трёх пачек купюр в банковской упаковке номиналом по 5000 рублей нигде не фиксировалась, Кораблева расписки не давала и деньги не пересчитывала. Свидетелей передачи не было.

В начале ноября этого же года Лактионова принесла в офис Кораблевой один миллион рублей – оставшуюся часть денег, предназначенных для услуги по аннулированию решения УФМС. Деньги были в двух пачках также банковской упаковки, в каждой по 500 тысяч. Адвокат пачки не вскрывала и купюры не пересчитывала. Небрежно бросив деньги в сумку, она обрадовала Людмилу: процесс по решению вопроса запущен, запросы на Мержоева делаются. Но какие запросы, не уточнила.

Через два дня Кораблева позвонила Лактионовой с требованием доложить 60 тысяч рублей, которых якобы она недосчиталась в последнем транше. Людмила была уверена, что передала всю сумму в точности, так как пересчитывала деньги перед передачей. Но спорить с «решалой» не стала – расписок у неё не было, поэтому привезла недостающую сумму. На этот раз Кораблева купюры пересчитала. И сообщила, что вопрос по Мержоеву решится в течение трёх месяцев.

Все это время, примерно раз в неделю, Людмила звонила адвокатессе, чтобы узнать, есть ли подвижки в деле Нодира, и каждый раз слышала: «Не волнуйтесь, работа идёт».

Три месяца прошло, но Кораблева так и не смогла обрадовать свою клиентку: Мержоев по-прежнему оставался персоной нон грата в России. Правда, адвокат сообщила, что проблему Лактионовой решает её знакомый, который занимает руководящую должность в краевом УФСБ.

«Дело трудное, надо ещё немного подождать», – успокаивала Кораблева Людмилу.

Если что, сотру в порошок

На одной из встреч в 2017 году в подтверждение своих слов Кораблева предоставила письмо за подписью заместителя начальника УФСБ России по Приморскому краю на фирменном бланке ведомства, в котором указывалось, что в миграционную службу направлен запрос о предоставлении личного дела Нодира Мержоева. И Лактионова поверила адвокату в очередной раз.

На другую встречу в начале 2018 года Кораблева принесла ещё одну копию письма – опять-таки на фирменном бланке и за подписью уже начальника УФСБ России по Приморскому краю, где сообщалось, что в Совет национальной безопасности Узбекистана направлен запрос о возможности возвращения Нодира Мержоева на территорию РФ. Поскольку это уже был второй документ из секретной организации, Лактионова окончательно поверила в существование всемогущих друзей Кораблевой в краевом УФСБ, которые смогут ей помочь.

Демонстрируя документы под грифом «для служебного пользования», Кораблева предупреждала, чтобы Людмила никому о них не говорила. Письма адвокат всегда забирала, так как, по её словам, показывать их гражданским лицам запрещено. Тем не менее Лактионовой удалось сфотографировать «совершенно секретные» бумаги на мобильный телефон.

Но это будет позже. А пока, несмотря на влиятельных, как утверждала адвокатесса, друзей в силовых структурах, Нодир Мержоев не смог вернуться во Владивосток и в 2018 году. Более того, этим же летом Кораблева предъявила копию письма из Узбекистана, в котором говорилось, что Нодир Ибрахимович Мержоев не может въехать на территорию РФ, поскольку «представляет угрозу безопасности Российской Федерации».

Ознакомившись с этим документом, Лактионова поняла: почти три года её водили за нос. И адвокат Кораблева палец о палец не ударила, чтобы вернуть её любимого во Владивосток. И что не было никаких исковых заявлений в государственные организации, как и не было договора на юридические услуги. Сообразив, что её обманули, Людмила потребовала вернуть все деньги. После чего Кораблева стала её избегать, редко отвечала на звонки и текстовые сообщения, всякий раз придумывая какие-то отговорки, чтобы не встречаться.

Когда они все же встречались, Людмила записывала их беседы на диктофон. И каждый раз Кораблева в ходе разговора подтверждала, что брала у клиентки деньги в общей сумме 2 миллиона 500 тысяч рублей. На одной встрече она сообщила, что не собирается возвращать часть средств, так как сотрудник ФСБ выполнил свои обязательства, за которые получил один миллион рублей: он направил письмо в Узбекистан, которое Кораблева ранее демонстрировала клиентке. Другую часть денег – 1,5 миллиона рублей, по словам адвокатессы, она передала заведующему их адвокатской конторой якобы для должностных лиц в Москве. Поэтому эти деньги тоже не может вернуть. Забегая вперёд, скажем: следствие доказало, что деньги Кораблева никому не передавала и все потратила на себя.

Когда же Лактионова настойчиво потребовала вернуть всю сумму (в противном случае она обратится в правоохранительные органы), Кораблева лишь усмехнулась, пообещав стереть Людмилу в порошок, если она на это решится.

Не исключено, что жертв мошенницы много

В декабре 2019 года, отчаявшись вернуть и любимого, и деньги, Лактионова сообщила о мошенничестве адвокатессы в ФСБ. К заявлению приложила аудиозаписи своих разговоров с Кораблевой и копии «секретных» писем. После проведения оперативных мероприятий и доследственной проверки Кораблеву Елену Антоновну, 1958 года рождения, арестовали. В отношении неё было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ (мошенничество в крупном размере).

«Во время обыска в её квартире изъяли те самые "письма" из УФСБ РФ по Приморскому краю и Совета национальной безопасности Узбекистана, которые она изготавливала дома с помощью своего компьютера. Где-то раздобыла бланки этих ведомств и на них печатала. Мы запросили УФСБ и получили ответ, что в этой организации такие письма никто не писал. Там строгий контроль за исходящей и входящей корреспонденцией. "Письма из Узбекистана" тоже дело рук Кораблевой. Судя по исходящей дате, которую она указала, человек, якобы его подписавший, на тот момент уже был осуждён за коррупцию. Кстати, у адвокатессы были бланки и Верховного суда РФ», – рассказал майор юстиции Константин Москвин.

Арестованная Кораблева три месяца просидела в СИЗО, не признавая свою вину. И даже оттуда пыталась оказывать давление на потерпевшую, чтобы та изменила показания. Когда Лактионова не пошла у неё на поводу, адвокатесса предложила одному из своих коллег, посвящённых в эту грязную историю, либо спалить машину несговорчивой клиентки, либо закопать её в лесу. Как говорится, нет тела – нет дела. Об этих кровожадных планах свидетельствует обмен эсэмэсками, зафиксированными на её сотовом телефоне.

Но после предъявления собранных доказательств её преступной деятельности, а также очных ставок с потерпевшей и людьми, которым мошенница якобы передавала деньги, Кораблева призналась в содеянном. Кроме того, она вернула 2,5 миллиона рублей потерпевшей. В данный момент адвокат дожидается суда под домашним арестом.

Между тем, по словам Константина Москвина, не исключено, что таких клиентов, как Лактионова, у Кораблевой было несколько. Но пока их личности не установлены.

«Самое интересное в истории с Кораблевой то, что её коллега из этой же адвокатской конторы, защищавший Кораблеву на начальной стадии следствия, под финал расследования сам был задержан за мошенничество. Получилось, что контора, где они работали, не помогала клиентам, а вводила их в заблуждение», – говорит майор юстиции Константин Москвин. 

Нодир вернулся. Но улетел

Чтобы расставить все точки над «i» в этой истории, необходимо добавить, что во Владивостоке, как было установлено в ходе следственных мероприятий, действует группа мошенников, которая следит за иностранными гражданами, выходцами из республик Средней Азии, временно проживающими на территории России. Как только они достигают определённого финансового благополучия и подают документы на получение разрешения на временное проживание (РВП), им по телефону предлагают заплатить крупную сумму – до миллиона рублей.

В случае отказа человека пугают компроматом в органы госбезопасности. После чего депортация неминуема. Что, собственно, и случилось с Нодиром Мержоевым. Как мы знаем, он отказался платить вымогателям. После чего в краевое УФСБ ушло подметное письмо с некими компрометирующими сведениями. Звонки на его мобильный были из Артёма, но личность звонившего установить не удалось. Что было дальше, уже известно.

Между тем, пока любимая женщина пыталась выкупить Нодиру свободу и доброе имя, трёхгодичный срок его ссылки на историческую родину истёк. Претензий миграционной службы к нему не было, и парень сам приехал во Владивосток. Правда, ненадолго. Испугавшись сложившейся ситуации, он почти сразу же вернулся в Узбекистан. Видимо, не очень-то сильно любил свою русскую невесту.

* – имена и фамилии персонажей изменены

Сергей Кожин, газета «Владивосток»