Владивосток, ИА Приморье24. Гениальная дива была не только коллегой, но и другом пианиста. О том, какой была Елена Васильевна, музыкант рассказал корреспонденту ИА Приморье24.

- Денис, что для вас значит смерть Елены Образцовой, вы ведь дружили…

- То что произошло – это просто катастрофа. Потому что ушла из жизни уникальная, гениальная дива, фантастический человек, добродушный, жизнерадостный и настоящий друг. Это очень серьезный удар для всей мировой культуры. Мне довелось с ней дружить и неоднократно выступать на сцене. Что я могу сказать? Уходят великие, последние из могикан и образуется пустота. Нужно ценить гениальных людей, таких какой была Елена Васильевна. Даже язык не поворачивается говорить «была. Мы с ней совершали много неординарных, экстравагантных поступков. Она мне как-то предложила петь джаз в большом зале консерватории… Она всегда шла на риск, обожала анекдоты, обладала фантастическим чувством юмора …

- Эмоции помогают или мешают в исполнении? В данном случае горе от утраты близкого.

- Очень сложно говорить словами. Когда выходишь на сцену, происходят удивительные, магические вещи, непредсказуемые, очень часто приходят импровизационные озарения. Безусловно, это отражается на состоянии твоем. Но понимаете, я не хочу никогда делать из этого траурные вечера памяти. Нужно делать из этого музыку, которая несет свет, которая заряжает эмоциями. Потому что без них невозможно. Без страсти , без любви вообще ничего невозможно. Как говорила сама Елена Васильевна: «Если бы я не влюблялась в своего партнера», - а её партнерами были и Доминго, и Паваротти, и Каррерас, - «не только по роли, но и по-человечески, я бы не входила так в образ». Она ведь была гениальной актрисой. А не только певицей.

- В нашем оперном театре вы выступаете уже третий раз. Меняется ли восприятие театра?

- Я уже третий раз за год. И с каждым разом видно, что театр обживается, театр дышит по-другому. В первый раз, когда я играл было совершенно новое здание, а теперь видно что, творческая начинка очень развивается. И мой друг Валерий Гергиев, которому я очень много говорил об этом театре, был поражен этим потрясающим строением и тоже полюбил тоже этот город. Он впервые здесь был в апреле и возвратился в этот город уже осенью.

- В последнее время вы бываете в наших краях довольно часто. Можно ли говорить о каких-то мастер-классах, которые вы могли бы делать?- Безусловно. Я сам не преподаю. Но в прошлом году мы уже начали эту историю с фондом «Новые имена», который я возглавляю. Благодаря которому я и мои коллеги в своё время оказались в Москве. В прошлом году приезжали профессора московской консерватории, проводили мастер-классы. В этом году не успели организовать, но на будущий год обязательно повторим. Будет не только концерт, но и мастер-классы. Может быть, я представлю публике молодые таланты, которые есть в «Новых именах».

- После Владивостока вы отправитесь на гастроли в США. Вы едете туда как посланник русского мира. В последнее время это понятие неоднозначно воспринимается…

- Знаете, это не касается, слава Богу, культуры и классической музыки. Все залы переполнены, и нужно просто посмотреть на реакцию этих залов и все сразу станет ясно. Потому что классическая музыка в данном случае обладает уникальным миротворческим и даже терапевтическим эффектом. Мой друг Зубин Мета, дирижер израильского филармонического оркестра, по моему приглашению побывал в Иркутске на фестивале «Звезды на Байкале», после этого мы открывали сезон в Тель-Авиве, и каждый день был аншлаг. Была самая разная публика: рядом сидели и евреи, и арабы. На момент концерта размолвки и ссоры, они прекращаются. Я уверен, что музыка лечит и, главное, примиряет.

- Какая музыка сегодня особенно актуальна для нашей страны?

- Нельзя говорить об актуальности музыки. Вот, например, наша музыка является примером фантастического по разнообразию, количеству композиторов разных эпох – поэтому мы счастливые люди. Когда я играл фортепьянный концерт Рахманинова на закрытии олимпиады в Сочи, я был одним из самых счастливых людей. Этот концерт смотрели около 2 миллиардов людей, и все закрытие шло через призму нашей культуры. Это замечательное начинание Константина Эрнста и режиссера Даниэля Финци Паска, который этот концерт ставил.

- Вы просили президента выкупить имение Сергея Рахманинова, как сейчас с этим обстоят дела?- Сейчас ведется юридическое оформление. Это будет место паломничества, погружения в эту атмосферу. Представляете, его внук сохранил обстановку в доме неприкосновенной. А рояль Рахманинова до сих пор звучит просто феноменально. Мне посчастливилось играть и записываться на нём. Это американский «Стейнвей», 29 года – он просто поет, таких сейчас уже не делают.- Сказалась ли непростая экономическая ситуация на вашей деятельности?

- Когда я приезжаю в какой-то город, у меня оказывается много врагов, потому что я не могу провести на концерт много людей. Но я научился у Спивакова – пускаю на сцену студентов и школьников, которые не попали на концерт. На свои концерты я приглашаю всех и всегда. Залы полные.

- Когда теперь вас следует к нам ожидать?

- У нас получается хорошая традиция – встречаться под старый новый год. Обещаю, что через год буду точно.