Правда ли, что судмедэксперт постоянно работает в морге с трупами и вскрывает их? Представители этой специфической профессии – циники? Есть ли разница между судмедэкспертом и патологоанатомом? В морге очереди на вскрытие? В интервью РИА VladNews начальник ГБУЗ «Приморское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы», кандидат медицинских наук, главный судебный медицинский эксперт Министерства здравоохранения Российской Федерации по Дальневосточному федеральному округу Александра Голубева отвечает на эти и другие вопросы.

- Александра Владимировна, сколько лет вы работаете судмедэкспертом?

- Я пришла работать в бюро судебно-медицинской экспертизы в 1991 году. За это время я родила двоих детей. Поработала в морге, потом перешла работать в организационно-методический отдел, параллельно работала в отделении экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц и выезжала на места происшествий, а потом была назначена руководителем учреждения. Но работая руководителем, всё равно стараюсь брать хотя бы одно дежурство в месяц, чтобы выезжать на места происшествий. Не то чтобы меня это сильно влечёт, но мне хочется работать и как эксперт.

- Почему именно эта профессия?

- Сложно сказать. Когда я училась в медицинском институте, наш ректор – Юрий Валентинович Каминский, был патологоанатомом. И через пять лет обучения я подспудно поняла, что хочу уйти работать в морг. На шестом курсе у нас была субординатура, в которую я и поступила. Во время обучения нас научили самостоятельно исследовать трупы, делать микроскопические исследования. По окончанию медицинского института я поступила в интернатуру по судебно-медицинской экспертизе, и практически через полгода мне стали доверять исследования трупов с ненасильственной смертью.

- Расскажите подробнее, что это за профессия – судебный медицинский эксперт, чем он занимается?

- Обыватели представляют нашу специальность немного неправильно, все думают, что это морг и трупы. Однако на исследование трупов приходится около 30-40% всей нашей работы. Треть работы приходится на обследование потерпевших, обвиняемых и других лиц. То есть к нам приходят люди, которые попали в трудную ситуацию: их избили, изнасиловали, они подозреваются в совершении какого-то преступления. Таких людей направляют к нам, чтобы зафиксировать повреждения и определить степень вреда причинённого здоровью.

Основная работа судебного медицинского эксперта направлена на то, чтобы виновные были наказаны, а невиновные были оправданы. Не важно, в каком подразделении ты работаешь, от работы сотрудников всех экспертных подразделений зависит, восторжествует ли Закон. Практически все дела – уголовные, гражданские, административные, где речь идёт о жизни и здоровье гражданина, не обходятся без судебной медицинской экспертизы.

- С чем работают судмедэксперты?

- В судебной медицинской экспертизе всего четыре объекта: трупы, живые люди, материалы дел и вещественные доказательства. Вещественное доказательство – это предмет или объект, который сохранил на себе следы преступления, или он был применён с целью совершения преступления. Например, нож, у которого есть определённые характеристики, как со следами крови, так и без таких следов. Соотнеся характеристика ножа с повреждениями на трупе, на одежде или живом человеке, эксперты могут с разной долей вероятности определить, этим ли ножом причинены раны.

Зачастую мы работаем в условиях, когда никакой предварительной информации нет. За редким исключением, когда нам приносят постановления от следователя, где есть хоть какая-то информация об обстоятельствах произошедшего, но чаще всего мы ничего не знаем, как порой и следователь. Просто на улице или в другом месте обнаружен труп человека, и никакой информации нет. Поэтому эксперт, идя на вскрытие, должен быть готов ко всему.

- Например?

- Судебный эксперт должен быть готов как к исследованию трупов с насильственными причинами смерти, так и с ненасильственными. Ненасильственная смерть – это смерть от заболевания или внезапная, на фоне полного здоровья, а также от старости. Человек может даже не знать о своей болезни, например, о мальформации (патологическом изменении) сосудов головного мозга. Но эта мальформация в какой-то момент может разорваться и осложниться кровоизлиянием в ткань головного мозга. В каком возрасте это произойдёт – никто не знает. Человек может прожить с мальформацией всю жизнь, и она будет лишь находкой на вскрытии, в то время как человек умер совсем от другой причины.

Судебно-медицинскому исследованию в обязательном порядке подвергаются все трупы лиц, погибших от насильственных причин, независимо от того, где наступила смерть – в больнице, на улице, дома; а также гнилостно-изменённые, скелетированные, расчленённые трупы, трупы неопознанных граждан.

- Когда вы рассказываете про вашу работу, становится немного не по себе… Вы привыкли?

- Привыкнуть к запахам и виду изуродованного тела невозможно, но ты всё равно ставишь какой-то барьер. Потому что, если каждый случай, особенно в судебной экспертизе, будешь пропускать через себя, то, наверное, понадобится помощь психиатра. Это действительно тяжело. Очень тяжело исследовать трупы детей, особенно, когда ты понимаешь, что смерть этого ребёнка наступила по недосмотру взрослых.

- Говорят, у вас постоянно очереди на вскрытие. Так ли это?

- Никаких очередей на вскрытие нет. Ко мне постоянно обращаются близкие умерших, трупы которых находятся в нашем морге, и просят ускорить вскрытие. Однако зачастую этот труп уже вскрыт, а некоторые сотрудники ритуальных компаний, дабы заработать денег на горе родственников, говорят, что у нас очередь на вскрытие от одной до двух недель. Это ложь! Мы стараемся как можно быстрее всё сделать и оформить медицинские свидетельства о смерти, которые, как правило, получают представители ритуальных компаний по доверенности от родственников умерших. Затем смерть регистрируется в ЗАГСе, и потом уже можно захоранивать труп. Именно поэтому, я рекомендую всем, кто столкнулся с ситуацией, когда представители ритуальных компаний предлагают доплатить за «ускорение вскрытия», связываться с заведующим отделения экспертизы трупов и напрямую решать вопрос, естественно безо всякой оплаты. Все исследования трупов в нашем учреждении производятся на основании направительного документа от правоохранительных органов на бюджетной основе.

Ритуальные компании, являясь посредниками между родственниками или близкими умершего и бюро судебно-медицинской экспертизы или патологоанатомической службой, берут деньги за услуги морга, причём намного больше, чем это стоит по прейскуранту в бюро. При этом никаких услуг морга ритуальные компании не оказывают, всё делают наши санитары, иногда и врачи. Гражданину, взявшему на себя обязанность по захоронению своего близкого человека, проще приехать самому к нам в бюро и оплатить наши услуги в полтора-два раза дешевле. Медицинское свидетельство о смерти также оформляется абсолютно бесплатно, в ЗАГСе регистрируется тоже бесплатно. Вывоз трупа с места его обнаружения, в случае необходимости судебно-медицинского исследования должно осуществляться бесплатно для граждан, так как эти расходы по транспортировке трупа с направительным документом от правоохранительных органов, ритуальным компаниям возмещаются из средств муниципального бюджета. Однако представители ритуальных компаний берут за это приличную сумму.

- Какими качествами должен обладать человек вашей профессии?

- Судебная медицина – это мультидисциплинарная наука. Судмедэксперт должен иметь очень большой объём знаний в разных областях, как медицинской науки, так и в области биологии, химии, генетики, криминалистики, физики и так далее. Поэтому эксперт должен постоянно учиться! Наш главный инструмент – наш мозг и знания, способность мыслить, анализировать, синтезировать огромный объём информации и данных.

Ещё нужно обладать стрессоустойчивостью, потому что мы общаемся с людьми, которые попали в трудную жизненную ситуацию. Людям важно знать, почему умер их близкий человек, чтобы перестать себя казнить. Недавно ко мне приходили родители маленького ребёнка, который погиб от мальформации сосудов головного мозга. Ничего не предвещало беды, но ребёнок очень быстро погиб, и медицина, в данном случае, была бессильна. Родители ребёнка корили себя, что они чего-то не сделали...

- Получается, судмедэксперт выступает и в роли психолога?

- Иногда да. Человеку важно поговорить с судмедэкспертом, который исследовал труп его родственника, или с заведующим отделением.

- А вы сами посещаете психолога?

- Я нет, но, наверное, уже нужно посещать, потому что, как и в любой медицинской профессии, в какой-то момент наступает профессиональное выгорание.

- Как вы относитесь к своей работе?

- Я люблю свою работу. Она интересная, потому что каждая экспертиза – это загадка, которую ты не просто должен разгадать, а ещё ты можешь спасти кого-то от незаконного осуждения или, наоборот, помочь следствию в доказывании вины человека.

- Судмедэксперты – циники?

- Не скажу, что циники. Я бы, наверное, не смогла работать анестезиологом-реаниматологом или врачом скорой помощи, это очень тяжёлая работа. Для меня видеть процесс умирания намного тяжелее, нежели видеть уже совершившийся факт.

- Какие плюсы и минусы есть у вашей работы?

- Сложно сказать. Конечно, работа тяжёлая и физически, и психоэмоционально. Она вредная, так как происходит постоянный контакт с биологическими факторами, которые ты не можешь предусмотреть. Мы работаем вслепую и никогда не знаем, какой труп нам привезут, и будет ли там бацилла туберкулёза, вирус СПИДа или что-то ещё... Наши лабораторные подразделения работают с агрессивными химическими веществами, органическими растворителями и так далее. Нам приходится ежедневно общаться с людьми, у которых горе. А ещё, как это ни грустно, судебных медиков сегодня, как и всех врачей, не принято уважать, как раньше.

Плюсы – это хороший социальный пакет: ранняя пенсия, так как год считается за полтора; короткий рабочий день – шесть часов; зарплата; длительный оплачиваемый отпуск – 50 календарных дней. Ещё можно из плюсов назвать моральное удовлетворение, когда ты хорошо сделал экспертизу, и она кому-то помогла. А ещё – у нас замечательный коллектив!

- Случались ли с вами необычные или странные истории на работе?

- Со мной нет. Но есть история, которая переходит из уст в уста. Наш преподаватель, когда я училась в субординатуре, рассказывал случай, который произошёл с ним. Он тогда был молодым патологоанатом, работал в первой городской больнице. В тот день он уже исследовал один труп, и ему позвонили из реанимации и попросили задержаться на работе, так как у них умер пациент. А так как впереди предстояли длительные праздники, то родственники просили не затягивать со вскрытием. Привезли ему труп. Он начинает делать срединный разрез, и тут начинается «кровотечение», чего у трупа быть не должно. У паталогоанатома нож выпал, руки затряслись. Первая мысль: человек живой. Но, он не растерялся, взял лапчатый пинцет и проверил признак Белоглазова, так называемый симптом кошачьего глаза. Оказалось, что всё-таки это труп, но продолжать исследование в этот день он уже не смог. А мне однажды пришлось исследовать труп, температура которого ещё не сравнялась с температурой окружающей среды. Для меня это было испытанием.

- Как реагируют люди, когда узнают, что вы - судмедэксперт?

- Обычно их это не удивляет, хотя, когда я только начинала работать, следователи спрашивали, почему такая молодая и красивая девушка работает судмедэкспертом.  

- Учит ли ваша работа больше ценить жизнь или смотреть на неё под другим углом?

- Конечно. Я в какой-то период времени стала философски ко всему относиться. Я стала фаталисткой: чему быть, того не миновать. Ты начинаешь ценить каждый день. Недавно прочитала старый анекдот: «Мы все оптимисты, потому что, ложась спать, заводим будильник». Но ведь неизвестно, проснёмся ли мы завтра. Поэтому надо жить здесь и сейчас, нужно радоваться жизни и ничего не откладывать на потом. Хочется заняться йогой – займись! Я даю эти советы своим близким, но не всегда сама их выполняю. Иногда бывает, что ждёшь отпуска, а по дороге попадаешь в ДТП, и всё – планы изменились мгновенно. Нужно ценить жизнь и самое главное – нужно ценить живое человеческое общение. Не надо заменять его даже телефонными разговорами! Но сегодня все, особенно молодёжь, в гаджетах, в переписке. Даже я себя ловлю иногда на том, что мне проще написать, нежели позвонить. Но нужно встречаться с близкими, чаще общаться со своими старшими родственниками. И, поработав в морге, начинаешь понимать, что к родителям нужно заезжать почаще, просто чтобы обнять их и поцеловать. Потому что потом, в одночасье всё происходит, и ты начинаешь себя винить за то, что что-то не сказал или не сделал. Поэтому обнимайтесь, целуйтесь с близкими вам людьми, и не общайтесь вовсе с теми, кто вам неприятен.

Дарья Наумец