Антон Долин – один из самых известных кинокритиков России, которого знают и за рубежом. В рамках 17-го Международного кинофестиваля страна АТР «Меридианы Тихого» журналист приехал во Владивосток, где встретился со зрителями и прочитал им лекцию о кино и критике. После этого обозреватель пообщался с корреспондентом РИА VladNews и рассказал, что думает о российском кинематографе, блогерах и корейском кино. Также Антон поведал, почему жители дальневосточной столицы – счастливые, а москвичи – несчастные люди.

- Антон, как вам фестиваль? Какие фильмы можете выделить, если уже успели что-то посмотреть?

- Тут я не успел ничего посмотреть, но почти всю программу я видел раньше. Здесь очень хорошая программа, и я много лет слежу за тем, как она составляется. Мне очень нравится ориентированность фестиваля на восток, на Азию, потому что в Центральной России – в Москве, Петербурге – сколько бы ни было фестивалей, азиатское кино всегда находится где-то на обочине. Мы считаем себя то соперниками Америки, то частью Европы. И то, и другое отчасти так, но Россия не в меньшей степени и азиатская страна. И сегодня стыдиться этого, как когда-то стыдились этого определения, совершенно нелепо, потому что азиатское кино - одно из самых продвинутых в мире. Между корейским, китайским и японским кино ничего общего нет. Это совершенно разные миры, целые вселенные. И здорово, что во Владивостоке эти вселенные постоянно открываются снова и снова.

- Сейчас на российских экранах очень много корейского кино. Как думаете, что это: мода или их кинематограф вышел на новый более качественный уровень?

- Мода на корейское кино существует последние лет 15, но не в России. Сначала оно стало приходить в Европу, появляться на американских экранах, вот и до России тоже доползло. У нас долгие годы любили одного корейского режиссёра, по-настоящему сильного – Ким Ки Дука. Это, во-первых, вопрос случая, так исторически сложилось. Во-вторых, Ким Ки Дук представляет собой того очень востребованного в российских синефильских кругах кинохудожника, экстремала, и в то же время философа, какими были Акира Куросава, Ингмар Бергман, Андрей Тарковский, Карл Теодор Дрейер, Федерико Феллини. Ясно, что Ким Ки Дук (я не оцениваю его объективную значимость для истории мирового кино) пытается заниматься этими же вещами. В то время как то корейское кино, которое производит революцию сегодня, кино другого типа. Оно с одной стороны авторское кино, с другой – жанровое, с одной стороны – интеллектуальное, с другой – зрительское. Это то, чем занимается и Ли Чхан Дон для более взрослого зрителя, и Пак Чхан Ук и Пон Чжун Хо для зрителя молодого и взрослого. Конкретно сейчас тенденция связана с тем, что одна прокатная компания «ПРОвзгляд» купила и выпустила в прошлом году самый обсуждаемый в Каннах фильм «Пылающий», а в этом году фильм «Паразиты». Причём она купила фильм заранее, до того как он получил все свои призы. И деятельность этой компании, которая очень успешно и продуктивно работает на ниве арт-мейнстрима, и сарафанное радио вокруг двух этих картин привели к тому, что у картин довольно широкий для России прокат. Это ещё не конец, будут ещё фильмы. Но можно банально сказать, что корейское кино настолько драйвовое, увлекательное, классное, что публика не может не отвечать ему взаимностью.

- Какие яркие фильмы этого года вы можете отметить?

- Это уникальный, удивительный год, когда фильмы, побеждающие на фестивалях, побеждают заслуженно. И это действительно лучшие фильмы года. Это «Синонимы» Надава Лапида – великолепная израильская картина в Берлине, «Паразиты» Пон Чжун Хо в Каннах и «Джокер» Тодда Филлипса в Венеции. Все эти три картины можно поставить во главу списка лучших фильмов года. Также я бы отметил «Однажды в… Голливуде» Квентина Тарантино, совершенно блистательная работа, одна из лучших картин режиссёра. Я сказал бы об «Истории игрушек 4», удивительный, талантливый и неординарный мультфильм. «Рокетмен» – это большая удача в своём жанре музыкального байопика (жанр такой специфический). Для меня событие года – «Дау» Ильи Хржановского, и его явление в Париже. Такой большой проект, не только и не совсем кино, но для меня, прежде всего, кино. «Боль и слава» Педро Альмодовара – замечательное и очень личное, пронзительное и прекрасное кино. Фильм Роя Андерссона «О бесконечности» только что награждён в Венеции, тоже меня совершенно пленил. Но я тут совсем не объективен, Рой Андерссон – один из моих любимых режиссёров, я четыре года ждал его новую картину, для меня это событие моей личной жизни.

- Следующий вопрос тоже о личном. Какие фильмы предпочитаете лично вы? Может, есть небольшой ТОП, который вы можете часто пересматривать или безумно любите?

- Я почти не пересматриваю кино, у меня довольно хорошая память на фильмы. И есть любимые мои фильмы, которые я 20 лет не смотрел. Почти обо всех своих любимых режиссёрах я писал целые книги, это Ларс фон Триер – три издания книги уже выходило, Джим Джармуш, Такэси Китано, из россиян – Алексей Герман, из ныне живущих – Андрей Звягинцев. Я бесконечно предан Дэвиду Линчу и Хаяо Миядзаки, они тоже абсолютные герои для меня. Рой Андрессон. Это те режиссёры, фильмы которых я всегда жду с нетерпением, они очень-очень для меня важны. Но при этом каждый год появляются картины режиссёров, к которым я, как к режиссёрам, равнодушен, но конкретно эти новые картины вдруг как-то попали ко мне и оказались для меня очень существенными. Как сейчас случилось с «Джокером». Не могу сказать, что Тодд Филлипс был когда-то моим любимым режиссёром, хотя он очень талантлив.

- И, конечно, вопрос про книги. Какие яркие произведения из прочитанного в последнее время, вы можете выделить?

- Мне очень понравились новые книжки Пелевина и Сорокина, это лучшие русские писатели современности. Я под большим впечатлением от нового романа Мишель Уэльбека, который ещё не вышел на русском, но вот-вот выйдет. Я не уверен, что какие-то ещё книги из новой литературы в этом году сильно меня зацепили, может они и были, но сейчас навскидку не вспомню.

- Перед интервью мне посоветовали вам задать вопрос: как стать кинокритиком. Я думаю, это классический набор: изучать, смотреть, слушать, «пробовать»…

- Конечно.

- Может, у вас есть собственный «рецепт»?

- У меня нет собственного «рецепта», у меня есть только собственный опыт. Но он относится к концу 90-х годов, это совершенно другая эпоха, более 20 лет уже прошло. Если просто много смотреть кино и читать о нём, можно начать и писать о кино. А дальше – сама судьба покажет, насколько твои мысли могут быть интересны кому-то, насколько они выделяются на общем фоне, добавляют ли они что-то неповторимое, новое, к остальным суждениям или нет. И в зависимости от этого ты можешь овладеть кинокритикой как профессией либо оставить это своим хобби. В своём многообразии возможностей благодаря интернету кинокритиком-любителем может быть абсолютно любой человек. Если ты не собираешься этим зарабатывать на жизнь и хочешь просто этим заниматься, то кто бы ты ни был – пекарь, слесарь, клерк – ты можешь завести хоть канал на YouTube, хоть блог, и писать туда о кино всё, что хочешь, и сколько хочешь.

- Кстати, о блогерах. Считаете ли вы их конкурентами?

- Мне блогеры точно не конкуренты. Не потому, что я настолько велик, что у меня не может быть никаких конкурентов, а просто потому, что мы работаем на разные аудитории. Скажу простейшую вещь: моя аудитория – это люди, которые интересуются кино, смотрят его, разбирают кино вместе со мной. Аудитория BadComedian – это люди, которые считают за доблесть не посмотреть фильм, а вместо него посмотреть разрушительный разбор. Это люди, которые не ходят в кино. Это не значит, что они хуже, может они гораздо лучше, просто это другие люди. Мы работаем на разные аудитории.

- Если же говорить в целом о кинокритике и блогерстве?

- Кинокритика может существовать в форме блогерства. Но блогерство, которое связано с кино, не является кинокритикой. Тут нет никакого безусловного закона. Я сам пишу в Facebook, и, видимо, являюсь блогером. Вот я не написал о каком-нибудь фильме статью, а написал пост в Facebook, вот, пожалуйста – кинокритика-блогерство.

- Пойдём в другом направлении. Как вы относитесь к насильственному вписыванию феминизма, ЛГБТ и других веяний в кино?

- Если оно искусственное, насильственное, то отношусь, конечно, плохо. Если оно органично для автора и важно для него, то прекрасно отношусь. Любое искусство, когда оно искренне, оно хорошо, а когда фальшиво – плохо.

- Поговорим о российском кинематографе. В каком состоянии оно находится?

 - В совершенно нормальном. У российского кино всё в порядке. Ему есть к чему стремиться, есть от чего лечиться, но то же самое можно сказать про любой кинематограф. У нас каждый год выходит минимум десяток фильмов, о которых интересно разговаривать. Мне кажется, десять фильмов в год – это довольно много. Не каждый кинематограф мира может таким похвалиться. Поэтому, грех жаловаться.

- Да, наверное. И вы правильно сказали, что нам нельзя сравнивать себя с Голливудом, потому что они делают кино для всех, а мы, как правило, для российского сегмента.

- Так и есть, конечно.

- Не могу не спросить: как вам Владивосток?

- Я ещё ничего не могу сказать, потому что приехал утром (16 сентября, - прим. ред.), свалился, полдня проспал. Я только успел пройтись немного по набережной и центру, мне очень понравилось всё, что я увидел. Это такое счастье – жить у океана. Мы, москвичи, люди несчастные, мы от любого моря далеко. Мы считаем Москву европейской столицей, да? Но нет той европейской столицы, ни одной, где люди не могли бы сесть на поезд или машину и не быть через час, в крайнем случае, два, у моря. Жители Парижа, Берлина, Рима достигают берега моря от получаса до двух часов. Из Москвы это сделать невозможно. Можно часов за пять на быстром поезде добраться до Финского залива, это максимум, на который мы можем рассчитывать. И поэтому люди, живущие у океана, это счастливые люди.

Дарья Наумец