Владивосток, ИА Приморье24. Об уходеАлександра Костенко из исполнительной власти говорили много. «Зубр» приморскойэкономики оставил администрацию края не в самый благоприятный момент, когда и бюджет, и реальное производствопотрескивают по швам. 

Что случилось: чиновник не сработался с новой властью и ушел на «почетную пенсию»? Этот и многие другие вопросы корреспондент задала Александру Костенко.

Об амбициях – Александр Иванович, намоей памяти это первое развернутое интервью, которое вы даете СМИ. Обет молчания прерван?

– Я вообще говорить не мастер,всегда считал, что это не главное для вице-­губернатора, да и вообще длячиновников. Хотя сейчас допускаю, в какой-­то степени это было нашей ошибкой:предыдущая администрация недостаточно уделяла внимание «пиару». Дарькин считал,что надо не говорить, а работать, жители сами все оценят по результатам. Иделалось намного больше, чем говорилось, – сейчас все наоборот.

– Но даже на фоне СергеяДарькина вы молчун – у вас совсем нет амбиций?

– Есть люди с яркой харизмой, аесть те, кто подносит снаряды. Я всегда подносил снаряды, мне это нравилось. Аамбиции есть, но другого рода. Помните ситуацию в Светлогорье, когда люди пополгода не получали зарплату и выходили на голодовку? Я примчался туда, когдапоселок вышел на митинг… Вопрос был сложный, но мы нашли, скажем так,нетривиальное решение: на ГОК зашло КГУП «Примтеплоэнерго», иуже через пару лет комбинат получал до 220 миллионов прибыли ежегодно.

– Решение было, прямоскажем, экстравагантным…

–…и рискованным. Даже деловозбуждали за превышение полномочий. Но ситуацию надо было стабилизировать, иДарькин дал карт­-бланш, взяв на себя всю ответственность. И вот такие вещи,когда, казалось бы, невозможно решить, а мы решаем, – они мне интересны.

– Интересно работать«пожарной машиной»? Ведь вас постоянно бросали на «прорыв»: все занятыграндиозными стройками, режут ленточки – а вы мотаетесь по северам,разбираетесь с альтернативщиками, коммуналкой…

– Я и теперь много езжу покраю, потому что ситуацию надо знать изнутри, надо понимать, чем дышат люди вглубинке. К сожалению, многие сейчас управляют, зная Приморье только по карте,– это беда. Надо четко представлять, как принятое в администрации края решение«ляжет» на конкретную местность, конкретных людей.

Например, введение налога наимущество граждан по кадастровой стоимости. Цель тут очевидна: собрать снаселения больше денег. Так надо не рассказывать людям, как это «здорово»будет, а прямо сказать: платежи повысятся. Другое дело, что нужно всепросчитать разумно, чтобы переложить основное бремя не на все население,которое и так не богато, а на тех, кто имеет по несколько квартир, домов илиэлитное жилье… У нас это не получается; очень плохо, когда руководитель черпаетинформацию лишь из газет и Интернета, – жизнь в крае гораздо сложнее. Заисключением трех-­четырех городов, в основном это бедность и отсутствие какого-­либоразвития. В такой ситуации навязывать районам некие госпрограммы, требующиесофинансирования из местных бюджетов, просто неразумно, большинствомуниципалитетов и так с трудом концы сводят.

ТОР – не манна небесная – А программы навязывают?

– Ну, почти так. Ведь тот же Спасск – к чему ему сейчас какие-­тостройки, когда никому не ясно, что завтра с городом будет, за счет чего онбудет жить? И ситуацию здесь упустили не только местные власти, но иадминистрация края. Ведь понятно было, что стройки саммита кончатся,Спасскцемент «просядет», бюджетных денег станет меньше, а значит, надо давать свободупредпринимательству. А у нас инвестиционная привлекательность края до сих порниже среднего – и это после всех строек и саммитов. В первую очередь нужнооткрыть людям доступ к земле, чтобы не по 500 дней бизнесмены получалиразрешение на строительство. Подключение к электроэнергии, снижение коррупции,сокращение всевозможных проверок – вот эти вещи надо было отрабатывать.Впрочем, не все потеряно: на днях Госдума приняла закон о «свободном порте»,помимо прочих территорий в зону его влияния вошли Ольга и Спасск.

– Думаете, поможет?

– Все зависит от нас. Правительство делает серьезные шаги поразвитию территории: саммит АТЭС, принятые законы о ТОР и свободном порте –звенья одной цепи. Сейчас главное, чтобы региональные команды данным шансомвоспользовались. Если у руководителя есть правильное понимание жизни в крае (ане только во Владивостоке), он максимально использует открывающиеся возможностина благо всего Приморья.

– А понимание есть?

– Я не уверен. Даже на этот год у нас четко не сформулированызадачи и цели, мы даже прогноз сделать не можем – с чем край закончит 2015 год,никто не знает. Это и есть разбалансировка управления, разные структуры иуровни власти движутся сами по себе, часто в разные стороны. Потому что несформулирована общая задача.

– ТОРы, «свободный порт» – неориентиры?

– Надо понимать, что сами посебе ТОРы и «зоны» никого в Приморье не осчастливят – это лишь инструмент,который надо еще с умом применить. Тут как в машине: все в наличии, все находу, но без профессионального водителя толку не будет, поскольку главное –понять, куда и зачем мы едем. Ведь можно насажать ТОРы, где удобнее инвестору,а можно там, где нужнее Приморью. Взять тот же Спасск­-Дальний: очевидно, чтонужно искать и заводить сюда новый бизнес с одним или несколькими проектами –вот тут и сгодится инструментарий ТОРа либо «свободного порта», создающийпривлекательные условия… Процессом должна заниматься администрация края, но унас пока такого не происходит: край больше идет на поводу у инвесторов, а неведет их туда, где нужнее.

– Вы работали с двумягубернаторами, как можно сравнить стиль управления выходца из «реальногобизнеса» и чиновника?

– Сергей Михайлович былнепростым мужиком, но очень «предметным», как, кстати, и экс-­мэр ВладивостокаВладимир Николаев (что бы про него ни говорили). Если они брались за что­-то, тоне «мели языком», а делали. И не тушевались, когда было тяжело. Еще одна тонкаягрань, отличающая стиль работы, – берет человек на себя ответственность илинет. Случалось, я ошибался, приходил к Дарькину: так и так… Он мог обругать, новсегда решал проблему, беря ответственность на себя. Это очень важно: знать,«прикроет» тебя начальник или сдаст («умоет руки»). В противном случае унижестоящих всегда есть опасение, как бы не ошибиться. И это становится проблемой:лучше вообще ничего не делать, а действовать строго в рамках регламента.Руководители из реального сектора умеют рисковать, для «пожизненного» чиновникаэто большая редкость, не та «школа». А когда не рискуешь, тогда ничего и недвижется.

Уходить надо вовремя – Когда вы почувствовали,что нужно уйти из администрации края?

– Когда понял, что работаперестает приносить мне радость и удовлетворение. Я всегда шел на службу согромным желанием, полвосьмого я уже здесь… Но когда эта радость уходит, когдаидешь как на каторгу…

– С чего вдруг любимаяработа стала каторгой?

– Я убежден, что перед командой(регионом) надо четко ставить задачу и под нее уже выстраивать действия. Этогосейчас нет: нет общей цели, нет фокусировки задачи – есть разрозненные, частоспонтанные решения. «Развитие» и «стабильность» только в телевизоре и вгазетах, а реальной стабильности в крае нет. Администрация перестала работатьна территории, она ее просто не знает. Пожалуй, единственная отрасль, гдечто-­то «шевелится», – сельское хозяйство; все остальные непонятно чемзанимаются. Нет, люди в администрации работают толковые, есть классныепрофессионалы в своем деле – но только в рамках поставленной перед ними задачи(если таковая вообще сформулирована). Ну и, кроме того, часть из них управляеттерриторией исключительно из кабинета.

– Но был «большой проезд» совсеми начальниками по краю…

– К выборам это, может, ихорошо, но к реальной работе отношения не имеет, даже вредит. Недавно я был вДальнегорске, жители задают вопросы: приезжали, обещали (по тому же «Бору») – агде результаты?

– Ваш уход в депутаты –почетная пенсия?

– Вовсе нет, я просто хотел«отдышаться», спокойно оценить сделанное… Кстати, я уже отказался от работы напостоянной основе, с 19 июня заступил в должность руководителя советадиректоров Восточной верфи. Это производство мне во многом напомнилолокомотиворемонтный завод в Уссурийске, где я начинал когда-­то…

– А депутатскаядеятельность?

– Как депутат вижу для себя триосновные задачи. Во-­первых, в крае создана инфраструктура, на федеральномуровне разработана законодательная база – наша задача, чтобы все это заработалов интересах развития всего Приморья. Во­-вторых, постараюсь, чтобы за ТОР-­«громадьем»не потерялись северные и другие территории – принципиальный момент. И третьязадача – доносить до исполнительной власти информацию о реальном положении делна местах, поскольку доклады чиновников, как правило, ситуацию несколькоискажают.

– Вы тоже слегка «искажали»?

– Я всегда старался даватьреальные оценки происходящему, ведь только на основе полной информации можнопринять правильное решение. Это базовая вещь, и в тех структурах, которыезамыкались на меня, подобное было правилом. Тут все зависит от поставленнойподчиненным задачи: либо сделать начальству «красиво» (приятно), либо полно иобъективно.

– И, возвращаясь к СергеюДарькину, – что там у нас с «Хаяттами»?..

– Ну… история в целом понятная,ее надо завершать. То, что растянулась, есть и доля моей вины…

– Вы ушли от вопроса. Обочистных сооружениях можно не спрашивать? – Ну почему, руководствоПримводоканала мне обещало, что в октябре очистные будут сданы полностью.