Владивосток, ИА Приморье24. В эти дни 125 лет отмечает Приморский музей имени Арсеньева. Сегодня это крупнейший музей на Дальнем Востоке. Строили его буквально всем миром.

Сейчас, помимо основного здания на Светланской, 20, у музея есть три филиала во Владивостоке и пять по Приморью. Руководить ими – дело нелегкое. Об этом и многом другом, в рамках пресс-полдника, посвящённого дню рождения музея, рассказали его директор Виктор Шалай и главный хранитель фондов Нина Керчелаева.

 Виктор Алексеевич, какие люди сегодня работают в музее и как они сюда приходят? Виктор Шалай:Всех наших коллег и не перечислишь – 200 человек в шести муниципалитетах Приморья. Могу сказать, что у нас в коллективе огромное количество интересных людей, людей с очень богатыми личными историями и талантами. Когда я думаю, что после моего директорства останется, то прихожу к мысли, что одна из важных задач руководителя – забота о преемственности. Я должен заманивать людей в музей, чтобы они себя проверяли, приживались, проходили проверку временем и, может быть, оставались. Чтобы у людей, которые олицетворяют старшее поколение музейщиков, была возможность передать свой огромный опыт. Я считаю, что сегодня у нас очень сильный и интересный коллектив. Работая с этими людьми, ты вырастаешь. Нина Керчелаева:Когда ты говоришь, что работаешь в музее, всегда спрашивают: экскурсоводом или смотрителем? Это очень серьезные службы. Сегодня их наполняют люди, которые прошли большую школу преподавания. Это очень нужные люди, и они сознательно относятся к тому, что делают. В СССР, когда считали калории, затраченные на работу, труд экскурсовода приравнивали к труду молотобойца. Это очень сложная и специфическая специальность. Но помимо смотрителей и экскурсоводов, в музее очень много разных специалистов. И те, кто обеспечивают деятельность учреждения в плане хозслужбы, и ремонтники, и бухгалтеры…   

Расскажите, как создаются экспозиции?

Нина Керчелаева:Государство ставит нам задачу зарабатывать самим. Приходится какими-то средствами привлекать публику. Создать такую экспозицию, чтобы ты зашел в музей и захотелось вернуться, – это тяжелый труд. Их создают люди, способные творить. Это искусство. Я не буду рассказывать все этапы. В первую очередь определяются научные сотрудники со специальным образованием. Перед ними стоит задача освоить пространство и время какой-то темы. Потом начинается подготовка, в работу включаются дизайнеры… 

Какие проекты сейчас реализует Музей Города?

Виктор Шалай:

У этого здания, на Петра Великого, несчастливая судьба. Был такой период, когда музей получил большое здание на Светланской, и достаточно остро встал вопрос, что же будет здесь. На протяжении 20 лет коллектив пытался придумать для него новую концепцию. Долгое время музей жил как многофункциональный выставочный центр – и это не самая позитивная страница в его истории. Здесь были бесконечные выставки-продажи. И даже сейчас, когда без малого пять лет у нас железное правило не брать немузейные выставки, не устраивать торжищ, нет-нет кто-нибудь придет и спросит: «А где выставка кошек, а где самоцветы? А пальто не у вас?». И ведь мы сами приучили к этому людей, из здания ушла музейная атмосфера. Мы пожинаем плоды голодных девяностых и никаких нулевых.

Как-то на совещании у нас выплыла идея Музея Города. И все единодушно сошлись во мнении, что дать ему такое название - это восстановить его в правах. И сразу возник шлейф проектов, рассказывающих о разных аспектах жизни этого города. И различные исследования, "Портрет горожанина", выставка «Вызов забвению» - это попытка говорить с людьми о городе, как о многомерном, глубоком пространстве в котором есть огромное количество нюансов, которые дают энергию для жизни.

 

То, что вы делаете сейчас – выставки, проекты – это очень интересно и важно. Но на местах ситуация сложнее: людей меньше, туристов меньше… Как там обстоит ситуация?

Виктор Шалай: Когда создавали такую махину, была одна страна, никто не думал, что социальная реальность изменится настолько, что это станет тяжело. А стало. Мы счастливы, что три музея – находкинский, спасский и дальнегорский – вышли из объединения и стали самостоятельными муниципальными музеями. 20 лет прошло. И если не брать Владивосток, эти музеи развиваются, освоили грантовые возможности, стажировки... При этом они не имеют актуальной экспозиции, но они вообще на месте не сидят. Придумали палеодеревню – один из самых успешных проектов. Никогда бы они не сделали этого, если бы они были в объединении. Ни один наш музей не хочет осваивать никакие дополнительные возможности. Они сейчас в положении детей, которые не хотят съезжать от родителей: пришел домой, еда готова, одежда висит в шифоньере. Когда ты знаешь, что кто-то о тебе позаботится, это расхолаживает. Это реальные наши отношения с филиалами. Мы бы мечтали, чтоб они перешли в муниципалитеты. Но поезд ушел. Муниципалитеты сами сидят с дырявыми бюджетами. 

Сейчас популярны экскурсии, тематические прогулки по городу. У вас есть какие-то новые идеи? Чего нам ждать?

Виктор Шалай:

Идей у нас огромное количество. И если бы не кризис в этом году, могло бы быть все по-другому. У нас с партнерами сорвались контракты на закупку даблдекеров – двухэтажных автобусов. Он должен был в свободном порядке набирать людей и возить по городу, по мостам, надеваешь наушники и слушаешь экскурсию на 12 языках. Это наша заветная мечта: автобус с логотипом Приморского музея, люди борются за билет на вторую палубу. Но не случилось этого, случились морские прогулки. Вообще, у нас в запасе 18 разных идей. Будь у нас средства, мы бы открыли Дальневосточный морской музей, Литературный, Музей коммерческой торговли – нам давали помещение в ГУМе.

Сейчас администрация передала нам 18 квадратных метров в доме Смитов, но пока нет денег отреставрировать. Я вот так сходу озвучил несколько идей – были бы сейчас ресурсы, мы все бы сделали. Нам очень хочется заниматься такой работой, но пока мы выбираем двигаться шажками поменьше. Теми, которые позволительны нам сейчас.