31 октября - профессиональный праздник работников следственных изоляторов и тюрем в Российской Федерации. Обычные люди могут только догадываться, что происходит за забором с колючей проволокой. О жизни подследственных, их быте, сотрудниках следственного изолятора в интервью РИА VladNews в преддверии профессионального праздника рассказал начальник СИЗО-4 Иван Синькинеев.

- Иван Анатольевич, расскажите немного о себе, как вы попали в систему?

- Служить в правоохранительные органы я пошёл в 1997 году участковым уполномоченным, а в уголовно-исправительную систему пришёл спустя два года, когда поступило предложение продолжить службу в следственном изоляторе. В те годы только открывалось новое учреждение на территории города Спасск-Дальний.

- Сколько человек на сегодняшний день содержатся в СИЗО-4?

- В нашем следственном изоляторе содержатся порядка 300 человек.

- Больше всего женщин или мужчин?

- В основном мужчины. В следственном изоляторе содержатся и женщины, и мужчины, и несовершеннолетние. Нам приходится работать со всеми этими категориями. На сегодняшний день несовершеннолетних очень мало, под стражу берут только тех, кто совершил довольно тяжкие преступления.

- Чем СИЗО отличается от тюрьмы?

- В народе следственный изолятор называют тюрьмой – это понятие более доступное для человека, даже, если он никогда не был связан с этими учреждениями. Но хочу сделать акцент на том, что тюрьма и следственный изолятор – это совершенно разные учреждения. В тюрьме содержатся осужденные лица, в отношении которых приговор уже вступил в законную силу. В тюрьме покамерное размещение, как и в СИЗО, поэтому их и путают. В следственных изоляторах содержатся граждане, которые находятся под следствием, они обладают также гражданскими правами, но ограничены в передвижении, общении. Поэтому это два разных понятия и учреждения.

- Расскажите о работе, которая ведётся с подследственными?

- В следственном изоляторе содержатся разные категории людей, поэтому у нас есть специалисты, предусмотренные по штатному расписанию, которые работают с каждой из них. Естественно сотрудники подбираются по образованию, по полу в том числе. Если работа с несовершеннолетними, то здесь в приоритете педагоги. Следственный изолятор – это целая система набора специалистов и служб, которые направлены на обеспечение жизнедеятельности учреждения.

Если говорить не юридическим языком, следственный изолятор – это маленький город, в котором развита вся инфраструктура. Даже если бы один человек содержался в следственном изоляторе, то его нужно накормить, напоить, следить за его здоровьем, его нужно одевать, обогревать. По прибытию в СИЗО с гражданами сразу же начинают работать соответствующие специалисты. Изначально это сотрудники отдела режима и надзора, которые встречают человека, досматривают его вещи, проводят соответствующий обыск личных вещей, чтобы предотвратить пронос запрещённых предметов, с помощью которых можно совершить какие-то преступления, продуктов, наркотических веществ. Все вещи изымаются, проверяются, ненужные сдаются на хранение, что-то уничтожается. Потом работают оперативные работники, которые изучают поступившего человека на предмет его зараженности преступной культурой, они смотрят, насколько он опасен, можно ли ждать от него каких-то неприятностей.

Медицинские работники изучают состояние здоровья человека – проводится полный медицинский осмотр. Хотелось бы сделать акцент, что в быту тоже есть мнение, что СИЗО, исправительные колонии и тюрьмы являются рассадником различных инфекционных заболеваний, хотел бы это всё опровергнуть, потому что мы, наоборот, выявляем, ставим на учёт и проводим соответствующее лечение. Иногда люди, попадая в учреждение, только тогда узнают, что являются носителями какой-то болезни, до этого они находятся среди нас, пользуются общественным транспортом, стоят в очередях и подвергают риску заражения обычных граждан. Только попадая к нам, они узнают об этом. Поэтому наши работники являются неким «фильтром».

Представим, что к нам поступает человек впервые за какое-то преступление, у него возникает сразу же чувство страха, стыд перед родными и близкими, в результате чего он может впасть в депрессию. У него большие волнения внутри и в таком состоянии у него может произойти нервный срыв. Здесь проводят работу психологи, которые играют огромную роль. Специалисты, используя свои знания и способности, пытаются увидеть опасность в человеке, когда он испытывает психологические колебания и может совершить какие-то необдуманные поступки.

У нас работает очень много специалистов разных профессий.

- Говоря о сотрудниках, это мужчины или женщины?

- Вы знаете, 50 на 50 – это и мужчины, и женщины. Наши женщины не менее мужественнее наших мужчин. Естественно, в службах, в функции которых входит более напряжённая и серьёзная работа, работают мужчины. Но и женщины не уступают им.

- Расскажите про обучение содержащихся в СИЗО?

- Для несовершеннолетних создаются облечённые условия содержания, а также предусмотрены учебно-консультационные пункты, где они имеют возможность получать среднее образование. Но обучаются также и осуждённые, которые находятся в отряде, поэтому здесь ведётся работа с привлечением других специалистов, заключаются договора с преподавателями вечерних школ, которые приходят и проводят занятия.

Также у нас ведется и профессиональное обучение для осуждённых, которые могут получать специальность повара, пекаря, при необходимости электрика. Здесь мы уже привлекаем профтехучилища, которые расположены на территории исправительных учреждений. Мы подаём заявки, и преподаватели заочно обучают наших осуждённых.

- Давайте вернёмся к вопросу медицины, вы сказали, что многие люди, которые находятся в СИЗО, впервые узнают о своих болезнях, им оказывается необходимая помощь. Почему тогда граждане, находящиеся в местах лишения свободы, жалуются на оказание медицинских услуг?

- Когда мы находимся дома, нам некогда обращаться за медицинской помощью, даже когда мы в ней нуждаемся, всегда нет времени и это дорого. В СИЗО помощь оказывается за счёт государства, мы обязаны обследовать граждан, чтобы не допустить распространение инфекционных заболеваний, потому что люди в следственном изоляторе находятся в ограниченных условиях. Они начинают больше к себе прислушиваться, вспоминать о каких-то имеющихся болезнях, иногда их что-то тревожит.

У спецконтингента пользуется популярность лечение зубов. У нас в учреждении есть стоматолог и новое оборудование. У подследственных очень большой спрос на эту услугу.

Когда человек попадает в СИЗО, он использует во взаимодействии со своим защитником все возможности, чтобы либо избежать уголовной ответственности, либо смягчить наказание, либо изменить меру пресечения. Учитывая, что состояние здоровья – это особо учитываемый фактор для человека, то это единственный способ, когда можно использовать, чтобы получить какую-то «слабинку».

Я своим медицинским работникам полностью доверяю, глядя на их работу.

Не секрет, что каждый способен устанавливать сам себе диагноз и лечение. Когда возникают спорные вопросы, наши медицинские работники делают запросы в те медицинские учреждения, где до этого гражданин состоял на учёте, и тогда выясняются все обстоятельства.

- Как СИЗО живёт в условиях пандемии?

- У нас очень серьёзно относятся к данной проблеме. Мы принимаем все возможные меры, чтобы обезопасить себя от неё. Нужно понимать, что должны проводиться следственные действия и суды работают. В первую очередь при уборке помещений используются дезинфицирующие средства, по решению главного санитарного врача каждая пятница – это санитарный день, движение в следственных изоляторах полностью прекращается, проводится полная дезинфекция всего. Работают бактерицидные лампы. Используются средства индивидуальной защиты – маски и перчатки. Мы достаточно серьёзно к этому относимся, и у нас, на сегодняшний день, не было никаких проблем.

Чтобы не допустить вирус на территории учреждения, сотрудникам регулярно измеряют температуру, если она есть, то он не допускается к службе до тех пор, пока не выяснится, что это за заболевание и не сдаст тест на коронавирус.

Если выявляется температура у следственно-арестованного, то он также изолируется от общей массы в отдельные помещения, после чего он находится под контролем.

Также у нас была проведена вакцинация от гриппа всех сотрудников и спецконтингента. Это тоже своего рода профилактика.

- Зачастую на территорию учреждения пытаются перебросить запрещённые предметы и вещества, как учреждение борется с этим?

- Когда прибывающим в учреждение не удаётся пронести какие-то предметы изощрёнными способами, то начинаются попытки «перебросов» на режимную территорию. Используют различные способы – арбалеты, луки, квадрокоптеры. Работают оперативные сотрудники, службы безопасности, охраны, часовые, которые работают на постах. Если вдруг подъезжает какая-нибудь машина или подходит какой-то человек к «запретной зоне», то это привлекает внимание, вызывается караул, который выдвигается и проверяет человека, далее работают оперативные работники, в чьи фикции входит выяснять замыслы и умыслы лиц, содержащихся. Если был переброс – значит был какой-то договор, информация в движении, в пути, на свидании, что возможен переброс запрещённых предметов. Стараемся предотвратить это. Все мы, конечно, понимаем, что запрещённые предметы – это наркотические средства, алкогольная продукция, телефоны, колеющие и режущие предметы. Поэтому наличие таких предметов в камере создаёт определённую проблему и опасность.

- Иван Анатольевич, а вы верите, что когда-нибудь преступности не будет вовсе?

- Как-то в отпуске мне приходилось слышать, что в Польше нет преступности вообще, это было лет 10 назад. Я тогда очень удивился.

Тюрьмы и уголовно-исполнительная система существуют уже давно. Но нужно понимать, что преступление преступлению рознь. Иногда человек совершает его осознанно, умышленно, преследуя какие-то корыстные цели, а иногда – случайно по иронии судьбы - ДТП, самозащита.

- Идя по улице, вы можете с первого взгляда определить, что этот человек был в местах лишения свободы?

- Конечно, это видно. Люди, которые длительное время находились в колонии и не раз отбывали наказание, у них есть свои жесты, манера поведения, внешний вид, взгляд, даже по движениям можно определить это. Но не все эту субкультуру выносят из учреждения и используют в дальнейшей жизни.

Все зависит от самого человека, что он сам для себя выберет, если он прошёл эту трудную школу, все эти тягости, следственные действия, суды, пережил это, отбыл срок и он это использует, как пример того, как не нужно жить, то всё хорошо.

Но чаще всего получается всё наоборот. Если человек отбывает длительное наказание, то он привыкает, что все ему должны, ни за что не нужно платить, он знает, что его накормят, помоют, оденут. Выходя на свободу, хоть мы и готовим их, но либо из-за того, что человек слаб духовно и физически – теряется, а потребности все присутствует, кто-то начинает совершать преступления повторно.

- Иван Анатольевич, 31 октября вы отмечаете профессиональный праздник, поздравьте своих коллег.

- С удовольствием, мне бы очень хотелось это сделать. Редко бывает такая возможность, когда можно поздравить всех своих коллег с профессиональным праздником. Я всегда говорил и говорю своим сотрудникам, что у нас с вами работа очень серьёзная, очень трудная, требует больших усилий, качеств, профессионализма. Мы работаем постоянно с людьми, здесь нужно постоянно принимать решения. Я хочу пожелать своим коллегам, а также членам их семей, потому что это также огромная сила, которая помогает нам выполнять свою работу так, как должны, с нашим профессиональным праздникам. Желают, в первую очередь, здоровья, терпения, профессионализма, чтобы у нас было поменьше неприятность, а было больше мгновений, которые радовали нас, побольше приятных событий в нашей работе, ну и, конечно же, благополучия семейного и материального. Всех поздравляю с праздником!